|
К этому времени вопрос о проливах заслонил собой другие спорные проблемы. В конце ноября в Лозанну приехала советская делегация. Немедленно по приезде она потребовала допустить её к решению всех вопросов Лозаннской конференции. Все с нетерпением ждали выступления* советских делегатов. По общему признанию европейской прессы, присутствие их поддерживало сопротивление турок. В беседе с корреспондентом американской газеты «Chicago Tribune» 3 декабря представитель турецкой делегации заявил от имени Исмет-паши, что сами турки будут присутствовать на заседании едва ли не в роли наблюдателей: активное наступление по вопросу о проливах поведут русские.
4 декабря на заседании комиссии по проливам выступил глава советской делегации Чичерин. Приветствуя созыв Лозаннской конференции, имеющей целью установление мира на Ближнем Востоке, советский представитель отметил, что делегация России, Украины и Грузии, к сожалению, не была допущена к участию во всех комиссиях конференции. Чичерин заявил, что советская делегация будет стремиться осуществить следующее: «1) равенство положения и прав России и её союзников с положением и правами других держав и 2) сохранение мира и безопасности территорий России и союзных с нею республик, равно как свобода их экономических сношений с другими странами».
Далее глава советской делегации, оставив за собой право подвергнуть рассмотрению все проекты о проливах, изложил основной принцип советской программы: «Постоянная свобода торгового мореплавания и мирных морских сообщений в Босфоре, в Мраморном море и в Дарданеллах должна быть обеспечена абсолютно и без какого-либо ограничения. Сохранение мира на Чёрном море и безопасность его берегов, равно как и сохранение мира на Ближнем Востоке и безопасность Константинополя должны быть прочно гарантированы, а это означает, что Дарданеллы и Босфор как в мирное время, так и в военное должны быть постоянно закрыты для военных и вооружённых судов, а также для военных летательных аппаратов всех стран, за исключением Турции».
Признавая, что Дарданеллы и Босфор принадлежат Турции, советская делегация высказывалась за восстановление и сохранение во всей полноте прав турецкого народа на свои территории и на свои воды. Далее Чичерин объяснил, почему вопрос о проливах представляет жизненный интерес для советских республик. Прежде всего проливы имеют огромное экономическое значение: больше 70% всего хлебоэкспорта из России до войны шло через порты Чёрного и Азовского морей. Ещё большую важность имеют проливы с точки зрения обороны. С того момента, как согласно Мудросскому перемирию военные флоты держав получили возможность входить в Чёрное море, безопасность советских республик оказалась под постоянной угрозой. Державы Антанты снабжали армии Деникина и Врангеля; они оккупировали Одессу, Николаев, Херсон, Севастополь, Батум и другие прибрежные города Чёрного моря. В 1921 г. союзническая эскадра вела борьбу против грузинского народа, который взял в свои руки власть.
Глава советской делегации подчёркивал, что открытие проливов для военнгих кораблей затрагивает интересы не только Советской Россией и её союзников, но также и турецкого народа. В этом вопросе Чичерин отметил совпадение точек зрения России и Турции. В доказательство Чичерин прочитал статью 4 турецкого «Национального обета»:
«Безопасность» Константинополя, столицы империи и местопребывания халифата и оттоманского правительства, — гласил «Обет», — так же как и безопасность Мраморного моря должны быть ограждены от всякого на них посягательства.
Раз этот принцип будет установлен и принят, нижеподписавшиеся готовы примкнуть ко всякому решению, которое будет принято по общему соглашению оттоманским правительством, с одной стороны, и заинтересованными державами, с другой, в целях обеспечения открытия проливов для мировой торговли и международных сообщений».
Советская декларация произвела сильное впечатление. Все ждали ответного выступления Керзона. Но он не взял на себя инициативы боръбы с советской делегацией. Он выдвинул против неё пред став щелей балканских стран. По предварительному сговору Керзоне предполагал открыть бой выступлением двух прибрежных черноморских стран; затем должен был выступить он сам в роли их защитника. Председатель румынской делегации Дука от имени своего правительства изложил по существу антантовскую точку зрения. Румынский делегат требовал пропуска через проливы не только торговых, но и военных судов, без всяких оговорок и ограничений, демилитаризации проливов и контроля над ними международной комиссии, аналогичной дунайской, под руководством Лиги наций.
В заключение Дука заявил, что Румыния постарается заключить с советской федерацией договор о взаимном ненападении и разоружении на Чёрном море. Таким образом, румынский делегат требовал открыть доступ английскому и французскому флотам в Черное море в то же время разоружить советские республики.
Делегат от Болгарии также требовал демилитаризации Чёрного моря, контроля над проливами международной комиссии с участием Болгарии и свободного прохода коммерческих кораблей в мирное и военное время.
Председатель турецкой делегации Исмет-паша ограничился повторением общих принципов, провозглашённых в «Национальном обете» Анкарского национального собрания. При этом, возражая против свободы военного воздухоплавания в зоне проливов, Исмет заявил, что проливы должны быть открыты для мировой торговли, но без ущерба для безопасности Константинополя.
Лорд Керзон, несмотря на настояния Чичерина, отказался изложить программу Антанты. Он лишь не преминул ядовито заметить И смету, что русская делегация говорит как будто бы не только от имени России, Грузии и Украины, но также от имени Турции: очевидно, турки или неспособны или не желают определить свою самостоятельную позицию.
Следующее заседание решено было созвать через 3 — 4 дня. Во время перерыва распространились сведения об отсрочке Лозаннской конференции. Перерыв между заседаниями был использован для нажима на турецкую делегацию.
На заседании 6 декабря Керзон выступил с ответной речью, направленной целиком против советской делегации. По мнению Керзона, советские республики стремятся к утверждению своей гегемонии на Чёрном море, хотят исключить все другие державы от участия в контроле над проливами и предоставить этот контроль одной Турции. Ссылаясь на режим в Панамском, Суэцком и Кильском каналах, где будто бы существует свободный режим, лорд Керзон утверждал, что Россия желает превратить Чёрное море в российское озеро и распоряжаться там, как у себя дома, возложив на Турцию роль военного стража у его выходов. Далее лорд Керзон изложил план Антанты. Англия добивалась полной свободы прохода через проливы днём и ночью, каков бы ни был флаг, без всяких формальностей, сборов или пошлин, для военных кораблей, включая вспомогательные суда, для военных транспортов, авиаматок и аэропланов. Предполагалось, что максимум судов, которые любая страна может провести через проливы в направлении Чёрного моря, не должен превышать военно-морских сил самого мощного флота, принадлежащего прибрежному государству в бассейне Чёрного моря. Вместе с тем державы оставляли за собой право посылать в Чёрное море не более трёх судов, из которых только одно могло превышать 10 тысяч тонн. Наконец, Керзон настаивал на демилитаризации проливов и ряда островов, прилегающих к проливам. По его предложению, в демилитаризованной зоне не должно было существовать никаких укреплений, никаких постоянных артиллерийских установок и морских баз.
Для осуществления контроля в демилитаризованных зонах Керзон предлагал создать международную комиссию из представителей Франции, Англии, Японии, Италии, России, Америки, Турции, Греции, Румынии, Югославии и Болгарии под председательством турка.
Речь Керзона была пересыпана любезностями по отношению к Турции, но содержала ряд плохо скрытых угроз против Советской России.
Вслед за Керзоном выступил французский делегат. Он открыто поддерживал английскую позицию. Те же положения — в менее откровенной формулировке — развивал и представитель Италии.
Против Керзона выступил Чичерин. Он высмеял Керзона за попытку взять на себя роль защитника черноморских стран. В Нейи, говорил он, Антанта обезоружила Болгарию и лишила её прав на охрану своей безопасности; здесь же, на конференции, лорд Керзон заботится о безопасности Болгарии открытием Чёрного моря для английских кораблей. А разве Румыния является соседкой России со вчерашнего дня? — спрашивал Чичерин. — Между тем она никогда не возражала против закрытия проливов.
«Слушая г. председателя, — говорил Чичерин, — я получил впечатление, что основной мыслью его экспозе является создание системы, направленной против России. Мы вам предлагаем мир, а вы растягиваете до бесконечности борьбу против нас. Россия находится в начале нового периода, и мы хотим начать этот период, создавая вокруг нас прочные условия мира, между тем как вы хотите поставить нас в условия, понуждающие нас к борьбе. Русская революция сделала из русского народа нацию, вся энергия коей сосредоточена в его правительстве с силой, небывалой в истории; если ему навязать борьбу, он не сдастся. Вы, может быть, беспокоитесь потому, что наши всадники вновь появились на высотах Памира, и потому, что вы не имеете более перед собой царя-полуидиота, который в 1895 г. уступил вам хребет Гинду-Куша. Но мы предлагаем вам не борьбу, а мир, основываясь на принципе средостения между нами и на принципе свободы и суверенитета Турции».
Заседания комиссии о проливах явно превращались в единоборство Советской России с Англией.
Между тем Англия продолжала вести сепаратные переговоры о проливах с турками, обещая им уступить в других вопросах. По распоряжению английских властей британские войска были удалены с набережных Константинополя. В конце концов под непрерывным нажимом англичан турки пошли на уступки.
На третьем заседании, состоявшемся 8 декабря, выступил Исмет-паша. Он доказывал, что Турция всегда выполняла международный договор о проливах и никогда не нарушала интересов других держав. Исмет-паша соглашался с предложениями проекта союзников о пропуске военных судов, но высказывался за свободу прохода только лёгких военных кораблей, сопровождающих коммерческие суда. Турки соглашались н на демилитаризацию проливов, за исключением Босфора, на свободный проход для коммерческого флота и лишь требовали гарантировать безопасность проливов, Константинополя и Мраморного моря.
Выступление Исмет-паши подтвердило предположение советской делегации, что между Турцией и Англией ещё до Лозаннской конференции было достигнуто соглашение.
В тот же день выступил с речью Чичерин. Прежде всего он отметил необоснованность сравнения, проведённого Керзоном между проливами и Суэцким и Панамским каналами. Оба какала являются важнейшими мировыми путями сообщений и одинаково укреплены. Канал Панамский не подчинён никакому международному контролю; что касается канала Суэцкого, то хотя он и подлежит ведению международной комиссии, но она не созывалась ни разу. Таким образом, требуя свободы укрепления проливов Босфора и Дарданелл, Советская Россия настаивала на применении тех же принципов, которые Америка и Англия осуществляют в отношении Суэцкого и Панамского каналов.
Советское правительство требовало закрытия проливов для военных судов. Такое решение представляло для него известные неудобства, так как не позволяло Советской России посылать свой флот из Чёрного моря в Средиземное и свободно перебрасывать его в Балтийское море или на Дальний Восток. Идеальным разрешением проблемы было бы полное и повсеместное прекращение всякого рода морских вооружений. Но при данных условиях единственно возможным компромиссом являлось закрытие Турцией проливов для военных судов.
Решительное выступление советской делегации произвело сильнейшее впечатление на конференцию и на прессу. Несмотря на это, балканские делегаты заявили о своём согласии с антантовским планом. Лорд Керзон подхватил предложение турок. Он согласился вести переговоры об известном ограничении военно-морских сил, проходящих через проливы. Для обсуждения военно-технических вопросов Керзон предложил создать комиссию экспертов.
Советский делегат немедленно потребовал включить в сообщение, предполагавшееся к опубликованию в прессе, что русская делегация примет, наравне с Турцией, участие в комиссии экспертов. В ответ лорд Керзон заявил, что целый ряд военно-технических вопросов касается одних лишь союзников и Турции. Было ясно, что Англия стремится вести
переговоры с турками в отсутствие советских делегатов. 9 декабря глава советской делегации в ноте на имя лорда Керзона протестовал против недопущения представителей России в комиссию экспертов. 12 декабря советский делегат явился в комиссию экспертов. Оказалось, что там уже несколько дней занимаются согласованием проекта Антанты и турецких предложений. На следующий день советская делегация заявила новый письменный протест.
На 18 декабря было назначено пятое заседание комиссии. Советская делегация внесла свой контрпроект. Настаивая на запрещении доступа в проливы военных судов в мирное время, предложение советских представителей допускало, что в отдельных, совершенно исключительных случаях и для специальных целей турецкое правительство имеет право разрешать проход через проливы лёгким военным судам, за исключением подводных лодок.
Такое же исключение допускалось советским проектом для лёгких военных судов нейтральной принадлежности и во время войны, когда сама Турция остаётся нейтральной. Если же Турция принимает участие в войне, то допуск военных судов других держав обставляется условиями, которые Турция сочтёт необходимыми.
Несмотря на примирительный характер нового советского предложения, конференция его не обсуждала. 19 декабря лорд Керзон предложил его отклонить.
Лозаннская конференция вступила в период обсуждения отдельных деталей, так как в основном вопрос о проливах был уже решён. И эта работа происходила за кулисами конференции. Лорд Керзон несколько раз утверждал, что комиссия экспертов создана только для уточнения некоторых технических вопросов. Но однажды в материалах, разосланных секретарём: конференции, указан был специальный орган под наименованием «комиссии экспертов по изучению режима проливов». При этом «участниками» значились представители Англии, Франции и Италии, с одной, и Турции, с другой стороны. Здесь уже официально констатировалось, что невинные «эксперты», существовавшие только для дачи «объяснений», на деле составляли подкомиссию проливной комиссии, на которой дермы Антанты представляли и себя и своих вассалов и из которой советские представители были исключены.
Керзон явно спешил покончить с вопросом о проливах, чтобы поскорее избавиться от советских делегатов. По существу, а добился намеченной цели, навязав туркам свои проект режима проливов. Теперь ему оставалось лишь наблюдать за ходом борьбы между Францией и Турцией.
 | страница назад |
|
страница вперед |  |
 |
Оставьте Ваш комментарий к этой статье и получите доступ к закрытому разделу сайта |
Добавление комментария |