Если среди дипломатов других итальянских государств и не было таких выдающихся людей, как Данте и Макиавелли, то все же среди них было немало известных фигур. Так, в Милане в середине XV века во главе герцогства стоял Франческо Сфорца, может быть, лучший дипломат своего времени, наставник Людовика XI в тайнах итальянского дипломатического искусства. Среди пап было немало блестящих дипломатов — достаточно назвать Григория VII и Иннокентия III. Среди венецианских дипломатов достаточно вспомнить дожа Энрико Дандоло, этого изумительно энергичного 90-летнего старика, который сумел превратить четвертый крестовый поход в блестящую «торговую операцию» (Маркс), заложившую основы всего дальнейшего могущества Венеции. Но для республики св. Марка характерны не отдельные дипломаты, как бы талантливы они ни были, а вся система, вся организация дипломатического дела, создавшая из Венеции, как выражались, «школу, мастерскую дипломатии» для всего мира. Купеческая олигархия, крепко захватившая власть в Венеции, внесла и в дипломатическое дело тот дух тайны и ревнивого недоверия и в то же время ту систематичность и целеустремленность, которыми было проникнуто все ее государственное управление.

Венеция переняла у Византии методы и приемы ее дипломатии и возвела их до степени искусства. Все способы обольщения, подкуп, лицемерие, предательство, вероломство, шпионаж были доведены до виртуозности. Какую комедию разыграл, например, с «крестоносными ослами» (Маркс) лукавый слепец Дандоло, чтобы отклонить их от похода на Египет! Крестоносное ополчение собралось на островках венецианской лагуны. Надо было заплатить огромную сумму за перевозку войска и за его снабжение. Но наличных денег и собранной в дополнение к ним золотой и серебряной утвари баронов оказалось далеко недостаточно. Тогда Дандоло выступил на народном собрании с речью, в которой указал, что крестоносцы не в состоянии заплатить всей суммы, и что венецианцы собственно вправе были бы удержать полученную часть денег. «Но,— патетически воскликнул он,— как посмотрит на нас весь мир? Каким позором покроемся мы и вся наша страна! Предложим им лучше следующую сделку. Венгерский король отнял у нас город Зару в Далмации — пусть эти люди отвоюют ее нам, а мы дадим им отсрочку для уплаты».

Предложение Дандоло было принято. В одно из ближайших воскресений, во время богослужения, собравшего в церкви св. Марка множество венецианцев и крестоносцев, Дандоло опять обратился к народу с речью. В ней, прославляя возвышенную цель крестоносного ополчения, он заявлял, что хотя он и стар и слаб и нуждается в отдыхе, но сам возьмет крести отправится с крестоносцами. Тут, пишет участник и летописец четвертого крестового похода, наивный Виллардуэн, «великая жалость охватила народ и крестоносцев, и немало пролилось слез, ибо этот славный человек имел полную возможность остаться: ведь он был очень стар, и хотя имел красивые глаза, но ровно ничего ими не видел». Плакал не только народ, но рыдал и опустившийся на колени перед алтарем старый хитрец, которому нашивали в это время крест. Отлично известно, к чему привело в дальнейшем крестоносное рвение Дандоло. Константинополь и почти вся остальная Византийская империя были захвачены крестоносцами. Венецианцы получили огромную часть добычи, и их дожи прибавили к своему титулу звание «господина одной четверти и одной восьмой Римской империи».

А через три века жертвой лукавства венецианцев оказался уже не простодушная деревенщина, вроде «крестоносных неотесанных князей» (Маркс), а опытный французский дипломат, ученик Людовика XI. Международная обстановка в это время была очень напряженной. Молодой, честолюбивый Карл VIII предпринял свой знаменитый итальянский поход, открывший новую главу в политической истории Западной Европы (1494 г.). В связи с этим Карл VIII отправил в Венецию — лучший наблюдательный пункт за деятельностью дипломатов Италии, да и не одной только Италии, — умного и наблюдательного Филиппа Коммина. Коммин рассказывает, как уже задолго до Венеции, в подвластных ей итальянских городах, его принимали с большим почетом. У первых лагун его встретили 25 знатных венецианцев, облаченных в дорогую пурпурную одежду. По прибытии в Венецию он был встречен новой группой вельмож в сопровождении послов герцога Миланского и Феррарского, которые приветствовали его речами. На следующий день его принял дож, после чего его опять возили по разным достопримечательным местам в Венеции, показывая ему дворцы, церкви, коллекции драгоценностей. Так в течение восьми месяцев его непрерывно занимали празднествами, концертами и всякого рода развлечениями, а в это время плелась сложная интрига: подготовлялся союз против Карла VIII, куда вошли Венеция, Милан, папа, германский император и испанский король. Послы всех этих держав собрались в Венеции. Слухи о намечающемся союзе стали распространяться по всему городу. У Коммина появились подозрения, что ему «говорят одно, а делают другое». В сеньерии, куда Коммин обратился за разъяснениями, отделались ничего не значащими фразами, а дож посоветовал ему не верить тому, что говорится в городе, ибо в Венеции, по его словам, всякий свободен и может говорить все, что хочет. Дож добавил к этому, что сеньерия вовсе и не помышляет о создании союза против французского короля: о таком союзе здесь никогда не слыхивали, наоборот, имеют в виду составить лигу против турок, привлекши в нее французского короля, испанского короля и германского императора. Так эта комедия тянулась до получения известий о взятии Неаполя Карлом VIII. Коммин еще не имел сведений об этом, когда его пригласили в сеньерию, где он застал несколько десятков вельмож и дожа, страдавшего припадком колик. Дож сообщил ему о полученном известии с веселым лицом, но, замечает Коммин, «никто другой из всей этой компании не умел притворяться так искусно, как он». Другие сидели озабоченные, с понурыми лицами, с опущенными головами. Коммин сравнивает действие полученной новости с эффектом, который произвело на римских сенаторов сообщение о победе Ганнибала при Каннах. Этот громкий успех Карла VIII ускорил переговоры о создании лиги против французского короля. Разногласия, все еще существовавшие между ее участниками, были спешно устранены, и через короткий срок после своего визита в сеньерию Коммин был опять приглашен туда ранним утром. Дож сообщил ему о союзе, заключенном пятью державами якобы против турецкого султана. Усиленно подчеркивая чисто оборонительный характер союза и слова «сохранение мира», которые фигурировали в договоре, он предложил Коммину сообщить об этом французскому королю. «Члены сеньерии высоко держали головы и ели с большим аппетитом. У них,— замечает с горечью Коммин, — совершенно не было того вида, который они имели в тот день, когда сообщили мне о взятии неаполитанской крепости». Коммин простодушно рассказывает затем, как в этот день послы союзников проехали под звуки музыки в 40 гондолах под окнами занимаемого им помещения, причем миланский посол даже сделал вид, что незнаком с Коммином. Он описывает разукрашенный и иллюминованный город и то, как он вечером одиноко катался в гондоле мимо дворцов, где происходило пиршество, но куда он не был приглашен.

Венеция имела представителей в многочисленных государствах, с которыми была связана торговыми и политическими отношениями. Наряду с этими официальными лицами на службе республики был огромный штат секретных агентов и шпионов. Как и Византия, Венеция особенно охотно пользовалась услугами монахов и женщин, имевших возможность проникать туда, куда не было доступа другим. В ряде случаев венецианцы использовали и врачей для секретных целей. Так, они доставили медиков молдавскому и валашскому воеводам, а также в ряд других стран. Врачи эти отправляли в Венецию настоящие дипломатические, политические и экономические отчеты о странах, где протекала их деятельность. Венецианские посольства располагали, кроме того, в большинстве стран так называемыми «верными друзьями», что означало на дипломатическом языке того времени специальный вид секретных агентов. Посольства могли требовать от них отчетов, их использовали для доставки секретной корреспонденции и других поручений. Агенты эти действовали различными способами: то это были переодетые монахи, то странствующие пилигримы. Некоторые из них были прикреплены к посольствам, и их посылали в разные страны для получения информации. Нередко таким «верным другом» бывал какой-нибудь щедро оплачиваемый местный житель высокого или, напротив, совершенно незначительного социального происхождения. В пограничных областях Венеция использовала шпионов — exploratores.

Если сеньерия считала нужным выслушать самого шпиона, то его переодетым пропускали во дворец дожа и вводили в его особые апартаменты.

Интересно отметить, что итальянские банки, столь многочисленные во Франции, являлись для своей родины в такой же мере политическими, как и финансовыми агентствами. Например, представители дома Медичи в Лионе содержали своего рода осведомительное бюро о политических делах во Франции. Венецианцы отличались особым умением использовать в дипломатических целях своих купцов. Нередко бывало, впрочем, что венецианские посольства получали информацию и от приезжих иностранных купцов и даже иностранных студентов.

Венецианское правительство широко практиковало систему тайных убийств, щедро платя за них. Достаточно привести такой характерный пример. В июне 1495 г. некий делла Скала, изгнанный из Венеции, предложил сеньерии поджечь пороховой склад Карла VIII, а также с помощью «некоторых надежных и верных средств» добиться смерти короля. Венецианский совет единодушно и горячо приветствовал это «лойяльнейшее» предложение делла Скалы, обещав ему помилование и большое вознаграждение. Но, поразмыслив, кандидат в цареубийцы нашел свое предприятие делом весьма нелегким, поэтому он предложил ограничиться одним диверсионным актом — поджогом порохового склада. Собравшаяся сеньерия опять единодушно приняла и это предложение, повторив свое обещание амнистии и вознаграждения, которое позволит изгнаннику вести в Венеции почетную и привольную жизнь.

 

 

страница назад

страница вперед

 

Оставьте Ваш комментарий к этой статье и получите доступ к закрытому разделу сайта

Добавление комментария

Ваше имя:   E-mail (не отображается на сайте): Ваш отзыв: Введите слово с картинки