Новости проекта
Новый раздел на сайте
26.10.2016
Атлас всемирной истории

Подробнее

Внимание! Открыта вакансия администратора
26.10.2016
Проекту "История Дипломатии" требуется старший администратор (свободный график работы)

Подробнее

Все новости

Генералы требовали немедленно открыть переговоры о мире. Но германская дипломатия находилась под гипнозом недавних колоссальных успехов. Всего какой-нибудь месяц тому назад она перекраивала всю карту Центральной и частью Восточной Европы. Это мешало ей теперь трезво оценить положение. Вместо того чтобы содействовать командованию в концентрации всех сил, помочь ему вывести войска с востока, германские и австро-венгерские дипломаты продолжали требовать новых подкреплений для реализации своих замыслов.

Впрочем, дипломаты только продолжали линию верховного командования. Несмотря на наличие Брест-Литовского мира, Германия фактически не прекращала борьбы против советской власти. На Украине немцы подавили советскую власть и создали целиком зависимое от Германии правительство гетмана Скоропадского. «Оно (правительство Скоропадского является только куклой (nur Puppe) в наших руках», — писал германский посол в Киеве барон Мумм Министерству иностранных дел.

Немцы оказывали поддержку атаману Краснову, вели переговоры с контрреволюционными группами внутри Советской страны. Германские захватчики по своему произволу создавали государства и устанавливали их строй. В Литве предполагалось организовать королевство. Престол короля предложили заснять германскому герцогу Вильгельму фон Ураху под именем Миндовга II. Но на литовский престол претендовала и Саксонская династия, а германская военщина носилась с планом передачи этого трона германскому императору Вильгельму II. Оккупанты заставляли литовских крестьян подписывать петицию к Вильгельму II с просьбой поставить страну под его «славный скипетр» и принять корону для себя и для своих наследников. Против всех этих планов возражали польские круги. Они втягивали в спор римского папу, предлагая ему воздействовать на литовских католиков. Спор из-за трона тянулся месяцами, а пока Литва была превращена в германскую «военную губернию», чего и добивалось верховное командование.

Из балтийских стран немцы хотели создать единое государство под именем Балтийского союза. Вильгельм II мечтал возложить на себя балтийскую корону. В Финляндии велись переговоры о выборе королём финнов одного из бесчисленных германских принцев. Так Германия стремилась окружить Советскую страну кольцом своих вассалов, связанных личной унией с правящим домом Гогенцоллернов.

Германские завоеватели готовили поход на Москву, чтобы свалить советскую власть и поставить на её место контрреволюционное правительство. И Гофман и Людендорф откровенно признали это. «С военной точки зрения, — писал Людендорф, — мы были в силах произвести короткий удар на Петроград теми войсками, которые у нас имелись на востоке, и при помощи донских казаков развить наступление и на Москву. Мы могли устранить внутренне столь враждебное нам советское правительство и установить в России другую власть, которая бы не работала против нас и была бы согласна итти заодно с нами. В совокупности это имело бы большое значение для дальнейшего ведения войны. Если бы в России оказалось другое правительство, то можно было бы соответственно пересмотреть Брестский мир».

Генерал Гофман стал уже подбирать российского регента. Остановились на кандидатуре великого князя Павла, с которым командующий Восточным фронтом вступил в переговоры через его зятя полковника Дурново.

Германия сознательно обостряла отношения с Советской республикой. Особенно серьёзные дипломатические осложнения возникли в связи с провокационным убийством германского посла в Москве Мирбаха 6 июля 1918 г. Германское правительство потребовало введения германских войск, якобы для охраны своего посольства в Москве. Решительный и твёрдый отказ Ленина, заявившего, что на такую меру советское правительство ответит поголовной мобилизацией всего народа, заставил зарвавшихся немцев ретироваться. Тем не менее новый германский посол Гельферих считал ошибкой сохранение дипломатических отношений с Советской Россией.

«Лишь если бы, — оправдывал он в мемуарах свою позицию, — удалось победить большевистское правительство в самой России, мы могли бы рассчитывать на более спокойное положение на востоке и на освобождение большей части разбросанных там дивизий».

Гельферих просил у своего правительства разрешения вступить в переговоры с контрреволюционными группировками и переехать из Москвы ближе к границе. Таким образом, имелось в виду внушить контрреволюционерам, что надо ускорить восстание в Москве.

Генерал фон-дер-Гольц, командовавший армией на советско-германской границе, одновременно вёл тайные переговоры о свержении советской власти и захвате Петрограда с бывшим председателем царского Совета министров А.Ф. Треповым, с великим князем Кириллом Владимировичем и другими монархистами. Штаб 8-й восточной немецкой армии разработал план занятия Петрограда совместно с немецким флотом. План был одобрен верховным командованием Германии. При штабе германских войск в Пскове началось формирование белогвардейской Северной армии с зачислением в неё офицеров, бежавших из Советской России.

Для осуществления этих захватнических планов в ход были пущены и дипломатические средства. Германия требовала от Советской России заключения дополнительного соглашения к Брест-Литовскому договору. Переговоры велись долго. Советское правительство упорно сопротивлялось новым домогательствам Германии, но на страну двигались войска Антанты. Советская Россия была окружена фронтами со всех сторон.

В такой обстановке советская власть вынуждена была итти на уступки. 27 августа 1918 г. был подписан русско-германский дополнительный договор к Брест-Литовскому мирному договору. Он устанавливал восточные границы Эстляндии и Лифляндии. Россия обязывалась «отступиться от верховной власти над этими областями». С Литвой и прибалтийским странами Россия заключала торговое соглашение. Она предоставляла Германии четвёртую часть добытой в Баку нефти и нефтяных продуктов. Германия продолжала оккупацию Донецкого угольного бассейна, но России предоставлялось право получать уголь в количестве трёх тонн за тонну нефти и четырёх тонн угля за тонну бензина.

По дополнительному финансовому соглашению Советская Россия обязана была уплатить Германии 6 миллиардов марок в шесть взносов. Первый взнос — в 1,5 миллиарда, из них 245 564 килограмма золотом и 545 миллионов кредитными билетами немедленно; второй взнос — к 10 сентября, примерно в той же пропорции, четыре взноса (30 сентября, 31 октября, 30 ноября и 31 декабря 1918 г.), каждый по 50 676 килограммов золота и по 113 с лишним миллионов рублей кредитными билетами. Один миллиард погашался доставкой русских товаров в период между 15 ноября 1918 г. и 31 марта 1920 г. Два с половиной миллиарда погашались билетами особого 6-процентного займа, который обеспечивался государственными доходами, особенно арендной платой за концессии, данные немцам. Погашение последнего миллиарда должно было определяться особым соглашением. Наконец, добиваясь расчленения Советской страны, Германия требовала, чтобы советское правительство заявило «своё согласие на то, что Германия признаёт Грузию самостоятельным государственным организмом». Отсюда, из Грузии, немцы собирались итти на Баку.

Советской дипломатии удалось добиться обязательства Германии не вмешиваться в отношения между Советским государством и его отдельными областями, не вызывать и не поддерживать образования самостоятельных государственных организмов в этих областях. Германия принимала на себя гарантию в том, что с финляндской стороны не последует нападения на русскую территорию, в особенности на Петроград.

Дополнительный договор Германия скрыла от своих союзников. Ни Вена, ни София не были осведомлены о переговорах и крайне были раздражены, узнав, что их обошли при получении 6 миллиардов марок. Турция, сама готовившая захват Баку, угрожала расторгнуть союз с Германией, если договор останется в силе.

Для Германии дополнительный договор был новой гарантией на тот случай, если не удастся организовать наступление против Советской России. На самом деле в тревожные дни, когда решались судьбы Германии, её руководители всё ещё готовили удар по Советской стране, — в этом вопросе не было разногласий между командованием и правительством. Генерал Гофман признавался в своём дневнике 3 сентября 1918 г.: «Статс-секретарь безусловно ясно разбирается в положении... Я убедился, что мы с ним одного и того же мнения по вопросу о положении в России и о необходимости своевременно произвести там наступление. Разногласия лишь в мелочах и в сроках. Он полагает, что мы ещё можем несколько подождать... Верховное главнокомандование, повидимому, также уясняет себе опасность».

Немцы приступили к захвату Баку, выделив в Грузии соответствующие войска. К этому они привлекли и турецкие части. Германия дала понять Турции, что не будет мешать ей в наступлении на Баку, хотя по дополнительному договору с Советской Россией обязалась удерживать турок от наступления. Главнокомандующий Энвер-паша, сняв часть войск с Месопотамского фронта, бросил их в Закавказье. «Верховное командование — писал Людендорф, — приступило к подготовке атаки на Баку и с этой целью привлекло войска Нури и отправило в Тифлис кавалерийскую бригаду и несколько батальонов. Но Нури занял Баку прежде, чем мы успели закончить переброску войск, а последовавшие затем события в Болгарии заставили нас направить эти части в Румынию».

Советское правительство послало в Берлин резкий протест против наступления Энвера. Но из Германии ответили, что, «по наведённым справкам», на Баку наступают не регулярные части турецкой армии, а какие-то «местные банды». 'Германия терпела поражения на западе; катастрофа быстро надвигалась, а германские империалисты всё ещё цеплялись еа свою добычу на востоке!

 

 

страница
назад
страница
вперед

 

Оставьте Ваш комментарий к этой статье
и получите доступ к закрытому разделу сайта


Добавление комментария

   Ваше имя:

  E-mail (не отображается на сайте):

Ваш отзыв:


Введите слово с картинки