|
Англо-германские переговоры о союзе совпали с новой вспышкой англо-французской борьбы за владычество над верховьями Нила, а тем самым и над Египтом.
Ещё в 80-х годах, когда французское правительство стало проявлять известную активность в Джибути, английская дипломатия сказала ему противодействие. Она стала покровительствовать проникновению Италии на Красноморское и Сомалийское побережья. С помощью Англии были основаны итальянские колонии Сомали и Эритрея. Отсюда итальянцы в 1887 г. попытались проникнуть в Абиссинию, но посланный туда отряд был разбит абиссинцами. В 1895 г. итальянцы повторили свою попытку, но в начале 1896 г. претерпели сокрушительный разгром при Адуа. Итальянская буржуазия жаждала колоний. Однако, по выражению Бюлова, у Италии был хороший аппетит, но скверное пищеварение. Жадность намного превосходила те силы, которыми она располагала для удовлетворения своих вожделений.
Поражение при Адуа дало Англии благовидный предлог для посылки экспедиции в Судан: англичане пошли туда якобы для того, чтобы выручать итальянцев, которым грозили не только абиссинцы, но и владычествовавшие над Суданом махдисты. На самом деле английское правительство было озабочено другим. Поражение итальянцев усиливало французскую угрозу верхнему Нилу. Оно позволяло французам в борьбе с Англией надеяться на помощь освободившихся абиссинских сил. Таким образом, поражение при Адуа форсировало захват Судана Англией. В 1896 г. английское правительство отправило из Египта на юг, вверх по Нилу, экспедицию под командованием Китченера в целях покорения Судана. Наперерез Китченеру, с запада из Французского Конго, в марте 1897 г. двинулся французский отряд под командой капитана Маршана. 10 июля 1898 г. Маршан дошёл до Нила и поднял французский флаг в местечке Фашода, на полуразрушенной старой египетской крепости. В середине сентября к Фашоде подошёл Китченер. Там он нашёл Маршана с его небольшим французским отрядом. Китченер предложил Маршапу покинуть долину Нила. Французский офицер отказался эвакуировать свои войска без прямого приказа своего правительства. Переговоры между Маршаном и Китченером протекали во внешне любезной форме. Зато английская пресса взяла самый воинственный тон; от неё не отставали члены правительства и ряд лидеров оппозиции. Так, например, канцлер казначейства Хикс-Бич заявил, что «бывают и худшие несчастья, чем война».
В это время французским министром иностранных дел был Теофиль Делькассе. Раньше он был гамбеттистом, а в дни буланжистского движения — секретарём реваншистской Лиги патриотов. Делькассе был убеждён, что Германская империя является главным врагом его родины. Уже одно это не располагало его к тому, чтобы ввязываться в конфликт с Англией. К тому же Франция переживала внутренний кризис, связанный с известным делом Дрейфуса. Это, конечно, также требовало некоторой осторожности.
Всё-таки Делькассе хотел что-либо получить с англичан в обмен за эвакуацию Фашоды. Но британский кабинет отказался разговаривать о каких-либо компенсациях для Франции. Он заявил, что, пока Маршан не очистит долины Нила, переговоры невозможны. Англия демонстративно приступила к военным приготовлениям, намекая, что она может прервать переговоры и выступить в Париже с ультиматумом.
Французское правительство было охвачено паникой, какой не переживало ещё с 1887 г. Военно-морское превосходство Англии в эти годы было подавляющим; война с ней представлялась для Франции явно безнадёжной. Ссылаясь на необходимость получить подробные донесения от Маршана, Делькассе постарался выиграть время для самых необходимых военных приготовлений; нужно было также выяснить позицию России. 15 октября в Париж прибыл министр иностранных дел Муравьёв, за ним — Витте и военный министр Куропаткин. Невидимому, русские посоветовали Делькассе уступить. Впрочем, и без того это было неизбежно. 3 ноября 1898 г. французский Совет министров принял постановление: эвакуировать Фашоду без всяких условий.
Нерешённым оставался вопрос о разграничении английских и французских владений в Судане. Делькассе всё ещё претендовал на область Бахр-эль-Газель и некоторую территорию по верхнему Нилу. Приобретение хотя бы маленького клочка на Ниле могло смягчить понесённое Францией дипломатическое поражение. Однако английское правительство не соглашалось приступить к переговорам иначе как на основе полной капитуляции; оно продолжало выдерживать самый вызывающий тон по адресу Франции. Между прочим обычно корректный и осторожный посол в Париже сэр Эдмунд Монсон публично заявил, что французское правительство умышленно ведёт «политику булавочных уколов». Она «может принести эфемерное удовлетворение недолговечным министерствам, но неизбежно вызовет крайнее раздражение по ту сторону канала». Создавалось впечатление, будто английский кабинет во что бы то ни стало хочет довести дело до войны.
Для Франции война с Англией влекла за собой риск нападения Германии: последняя могла бы воспользоваться удобным случаем для нового разгрома своей западной соседки. Ввиду этого Делькассе решил завязать переговоры с Берлином, чтобы выяснить, можно ли рассчитывать на нейтралитет Германии в случае англо-французского конфликта. Правда, Делькассе не пошёл на то, чтобы официально запросить Берлин. Через лицо неофициальное — парижского корреспондента «Kolnische Zeitung» — он передал в начале декабря германскому правительству, что хотел бы достигнуть франко-германского сближения. Ответ был дан 15 декабря 1898 г. на страницах той же «Kolnische Zeitung». «Франко-германское сближение станет возможным лишь тогда, — заявляла газета, — когда слова Эльзас и Лотарингия исчезнут из словаря французской прессы и французских государственных людей». Несколько позже, через одного влиятельного и богатого судовладельца, Делькассе предложил Берлину обменять Эльзас и Лотарингию на одну из французских колоний, И на этот раз он получил отрицательный ответ. Германское правительство дало Делькассе понять, что только формальный отказ французского правительства от надежды на возвращение Эльзаса и Лотарингии может обеспечить франко-германское сотрудничество. Делькассе был вынужден продолжать отступление перед Англией и отказаться также и от области Бахр-эль-Газель: Эльзас и Лотарингия стоили, конечно, дороже, чем весь нильский бассейн или любая другая колония.
Добившись капитуляции Франции в борьбе за бассейн Нила, английское правительство решило протянуть. пряник побитому врагу. В феврале 1899 г. с Францией были начаты те самые переговоры, в которых ей отказывали до капитуляции. 21 марта 1899 г. было достигнуто соглашение между Лондоном и Парижем. Африканские владения обеих держав были разграничены. Франция оказалась окончательно удалённой из бассейна Нила. За это она получила некоторые компенсации. Граница была проведена в основном по водоразделу между бассейнами озера Чад, Конго и Нила. За отказ от бассейна Нила Франция получила бассейн озера Чад со спорной до этого областью Вадаи.
 | страница назад |
|
страница вперед |  |
 |
Оставьте Ваш комментарий к этой статье и получите доступ к закрытому разделу сайта |
Добавление комментария |